Правление Шах Джахана

Подробности: Опубликовано: 09.09.2013 15:42

Восшествие на престол. Шах Джахан взошел на престол в феврале 1628 года. В период между смертью Джахангира в октябре 1627 года и воцарением Шах Джахана, тесть Шах Джахана, Асаф-хан, предотвратил попытку Шахрияра занять трон. Пока Шах Джахан спешил в столицу из Декана, Асаф-хан сделал Давар Бакша, сына Хусроу, своего рода подставным лицом, которое должно было временно занять шахский трон, затем разгромил Шахрияра и ослепил его. При приближении Щах Джахана Давар Бакшу разрешено было бежать в Персию, где персидский шах назначил ему содержание.

Захват Хугли (1632 г.). Португальцы обосновались в Бенгалии в конце XVI века. Они сделали Хугли (близ современной Калькутты) своей главной базой, и Хугли постепенно стал важным торговым центром. Но португальцы оскорбили могольские власти, облагая местных купцов высокими налогами, и запугали население, похищая детей и обращая их в христианство. По приказу Шах Джахана Касим Али-хан, наместник Бенгалии, после трехмесячной осады захватил Хугли. Много португальцев было убито, и многие были посланы в качестве пленников в Агру.

Деканские дела. Ахмеднагар (1633 г.). Упрочив свое положение на престоле, Шах Джахан получил возможность проводить решительную политику в Декане. Малик Амбар скончался, а его сын Фатх-хан не пользовался доверием у Муртазы II, правителя из династии Низам-шахи. Муртаза II заточил Фатх-хана в тюрьму и заключил союз с Хан Джаханом Лоди, представителем афганской знати, который выступил против Шах Джахана. Шах Джахан решил одновременно напасть на Ахмеднагар в наиболее стратегически важных местах. В то же время Моголы побудили маратхеких вождей к выступлению и оказали им существенную помощь. Попав в трудное положение, Муртаза II освободил Фатх-хана, последний же убил Муртазу и посадил на престол мальчика по имени Хусейн-шах (1630 г.). Фатх-хан согласился читать хутбу и чеканить монеты от имени могольского шаха. Восстание Хан Джахаиа Лоди было подавлено. Махабат-хан был назначен наместником Декана. Новая столица династии Низам-шахи – Даулатабад – была захвачена в 1633 году, и Хусейн-шах, последний правитель из этой династии, попал в плен. Султанат Низам-шахи прекратил свое существование.

Деканские дела. Биджапур и Голконда. В это время возникло новое затруднение. Султаны Биджапура и Голконды попытались воспользоваться падением Ахмеднагара и разделить между собой его территорию. Шахджи, отец знаменитого Шиваджи, посадил на престол марионетку из династии Низам-шахи и от его имени правил частью владений этой династии. Адил-шах, правитель Биджапура, поощрял его действия и оказывал ему помощь. Паренда, очень сильная крепость, которая раньше принадлежала султанам Низам-шахи, была теперь захвачена султаном Биджапура. Махабат-хан пытался взять ее, но ему это не удалось. Он получил выговор от Шах Джахана и умер от душевного потрясения в 1634 году.

Шах Джахан сделал все, чтобы укрепить свое положение в Декане. Он прибыл туда в феврале 1636 года для руководства военными операциями. Три могольские армии общей численностью в 50 тысяч человек должны были атаковать Биджапур и Гол кон ду, кроме того еще одна восьмитысячная армия должна была захватить Джуннар, Пуну, Чакан и Конкан, которыми управлял Шахджи. Абдулла Кутб-шах – правитель Голконды – был слишком робким человеком, чтобы думать об упорном сопротивлении. Он обещал ежегодно платить дань в размере 800 тысяч рупий и признал могольского падишаха своим сюзереном. Султан Биджапура, однако, оказал сопротивление. Могольские армии вторглись в его владения, они шли, сжигая и разрушая все на своем пути. В государстве Биджапур царила смута. В мае 1636 года султан Биджапура согласился на компромисс. По условиям договора Адил-шах признавал верховную власть Моголов и обещал уважать границы государства Голконда, а также уплатить два миллиона рупий в качестве возмещения за убытки; но он не должен был платить ежегодной дани. Он получил часть территории Ахмеднагара, включая округ Пуну и северный Конкан, налоговые поступления от которых составляли 8 миллионов рупий. Остальная часть территории Ахмеднагара была присоединена к Могольской империи. Шахджи был окружен Моголами и их союзниками-биджапурцами у Махули, в северном Конкане, и вынужден был сдаться. Он выдал марионеточного правителя из династии Низам-шахи и отдал все занятые им крепости и территорию. Ему было разрешено сохранить небольшой джагир в округе Пуна, которым он владел как вассал Биджапура.

Деканские дела. Аурангзеб как наместник (1636 – 1644, 1652 – 1657 гг.). Таким образом, дела в Декане были улажены. Границы Могольской империи, так же как и границы султанатов Биджапур и Голконда, были ясно определенны. В июле 1636 года Шах Джахан возвратился в Северную Индию, оставив ;в Декане в качестве наместника1 своего третьего сына Аурангзеба, резиденцией которого был Аурангабад. Этот город, основанный Малик Амбаром близ деревни Харки, был назван так в честь Аурангзеба, который отсюда управлял четырьмя провинциями, составлявшими в то время могольские владения в Де-клне. В 1633 году молодой наместник послал армию для завоевания Багланы, небольшого государства, расположенного на главном пути из Декана в Гуджарат. Оно легко было захвачено. Первое правление Аурангзеба в качестве наместника окончилось очень быстро – -в 1644 году он впал в немилость и был смещен. В 1645 году, когда его положение было восстановлено, его послали в Гуджарат, а оттуда в Балх и Бадахшан. В Декане в это время правили, часто сменяя друг друга, несколько малоспособных наместников. В 1652 году

Аурангзеб снова был назначен в Декан. К счастью для Моголов, ничто не нарушало мира в Декане в период с 1644 по 1652 год.

Когда Аурангзеб в 1652 году вторично прибыл в Декан в качестве суба-дара, он обнаружил, что управление страной осуществлялось плохо, налоговые поступления сократились и площадь обрабатываемых земель уменьшилась. Поскольку могольские владения граничили с непокоренными государствами Биджапуром и Голкондой, необходимо было держать в Декане значительные военные силы. Доходы от провинций не покрывали расходы, и молодой наместник вынужден был часто просить у отца денег. Это приводило к взаимному недовольству между отцом и сыном. Однако Аурангзебу посчастливилось найти в лице Муршид Кули-хана исключительно способного чиновника, ведавшего сбором налогоз; он сделал правление Аурангзеба важной вехой в истории земельно-налоговой системы в Декане. Муршид Кули-хан прибыл из Хорасана. В качестве дивана Аурангзеба в Декане он распространил налоговую систему Тодар Мала на юг Индии. Но он изменил систему Тодар Мала, с тем чтобы привести ее в соответствие с местными условиями; в отсталых районах он не настаивал на кадастрации земель и установлении обложения с соответствии с ее данными, а признал старый обычай, согласна которому взималась определенная фиксированная сумма с плуга или определенная доля действительно полученного урожая. Установленное Муршидом налогообложение не было слишком тяжелым. При нем жители вернулись в покинутые деревни и там возобновилась нормальная жизнь. На восстанозление разоренных деревень авансировались денежные средства.

Не довольствуясь успехами в качестве правителя, Аурангзеб стремился также к захвату султанатов Биджапур и Голкоида. Он хотел приобрести для себя и своих сторонников несметные богатства этих двух государств и использовать их ресурсы. Земли в Голконде были очень плодородны, ее столица Хайдерабад являлась центром мировой торговли алмазами, а ее правитель Кутб-шах был богатым, но слабохарактерным, недостойным человеком. Правитель Биджапура Мухаммед Адил-шах (1626 – 1656 гг.) правил государством, территория которого простиралась через весь Индийский полуостров – от Аравийского моря до Бенгальского залива. Он умер в 1656 году, а с восшествием па престол восемнадцатилетнего Али Адил-шаха II начались беспорядки, которыми честолюбивый могольский наместник жаждал воспользоваться.

1В это время Могольские владения в Декане состояли из 4 провинций: Хандеша, Берара, Телинганы и Ахмеднагара.

Аурангзеб как наместник. Война с Голкондой (1656 г.). Аурангзеб имел много причин для ссоры с Голкондой. Ежегодная дань исчислялась в хунах, золотых монетах Южной Индии, обменный курс которых поднялся с 4 до 5 рупий. Но Кутб-шах хотел платить дань по старому курсу. Он завоевал значительные территории в Карнатике (в стране к югу от реки Кришна). Могольский наместник выразил неудовольствие по поводу того, что это было сделано без разрешения сюзерена – могольского шаха. И, наконец, дело Мир Джумлы ускорило возникновение войны, которая началась в 1656 году.

Мухаммед Сайд, известный в истории как Мир Джумла (официальный титул в государстве Голконда), был сайидом из Ардистана в Иране. Сын торговца маслом из Исфагани, этот шиит-авантюрист рассчитывал на торговую удачу в шиитском государстве Голконда и достиг там поста главного министра. Он стал, вероятно, самым богатым человеком в Южной Индии, владея двадцатью маундами алмазов. Имея прекрасную артиллерию с европейскими пушкарями, располагая фактически независимой властью над принадлежавшей Голконде частью Карпатика, где у него были собственные обширные владения, он пользовался большим влиянием, нежели его малоспособный суверен

Абдулла Кутб-шах. Разрыв между ними был неизбежен, и сын Мир Джумлы, Мухаммед Амин, своим вызывающим поведением при дворе ускорил его. В ноябре 1655 года Мухаммед Амин был брошен в заточение.

Это предоставило Аурангзебу удобный случай для вмешательства. Мир Джумла вел уже переговоры о переходе к Моголам. Он и его сын были приняты на службу к Моголам. Услышав о заточении Мухаммеда Амина, Шах Джа-хан повелел освободить его и в случае, если Мухаммед Амин не будет освобожден, грозил вторжением в Голконду. Решившийся уже на объявление войны, Аурангзеб очень ловко использовал этот момент для достижения своей цели. Он не дал Кутб-шаху возможности подчиниться приказанию Шах Джахана и использовал его «неподчинение» как повод для войны. Голконда подверглась вторжению в феврале 1656 года. Таким образом, эта война была затеяна не столько Шах Джаханом, сколько Аурангзебом, и ее неправильно было бы рассматривать как следствие политики Шах Джахана. Она была главным образом проявлением агрессивных устремлений наместника, а не падишаха и указывала на то, какую политику будет проводить наместник Декана, если ему самому удастся стать падишахом.

Поход в Голконду был проведен быстро и энергично. Мухаммед Султан, старший сын Аурангзеба, вступил в Хайдерабад. Кутб-шах бежал в Голконду, осадой которой руководил сам Аурангзеб. Однако крепость держалась. Аурангзеб отказывался заключать мир, высказываясь в своих письмах к отцу за присоединение Голконды. Но агенту Кутб-шаха в Дели удалось склонить на свою сторону Дару Шукоха, старшего сына Шах Джахана, от которого шах и узнал об уловках Аурангзеба. Шах был разгневан и издал решительный приказ о снятии осады. Мир был заключен 30 марта 1656 года. Султан Голконды уплатил военную контрибуцию, а также недоимки по уплате дани, достигавшие 10 миллионов рупий, и уступил Моголам один округ. Мир Джумла прибыл в лагерь Аурангзеба, а оттуда был вызван в Дели, где он был назначен главным министром вместо незадолго перед тем умершего Саадуллы-хапа. Оставался еще один вопрос, по которому имелись разногласия с Голкондой. Кутб-шах считал, что территория, известная как Хайдерабадский Карнатик, принадлежит ему, тогда как Моголы считали ее джагиром Мир Джумлы.

Аурангзеб как наместник. Война с Биджапуром (1657 г.). С занятием Мир Джумлой поста главного министра в Дели возобладала политика завоеваний. Мухаммед Адил-шах – правитель Биджапура – скончался в ноябре 1656 года, ему наследовал его юный сын Али Адил-шах II. Аурангзеб представил отцу дело так, что Али Адил-шах II якобы не был сыном покойного биджапурского правителя, что его действительное происхождение неизвестно и что он был только воспитан в гареме правителя. Шах Джахан дал согласие на вторжение в Биджапур, предоставив Аурангзебу «уладить биджапурские дела по своему усмотрению». Бидар пал, крепость Кальяни была сдана, и путь на Биджапур был открыт. Султан начал переговоры с Дели, и Дара вмешался, выступая на его стороне. Шах Джахан приказал Аурангзебу заключить мир на условиях передачи Моголам крепостей Бидар, Кальяни и Паренда и уплаты контрибуции в размере 10 миллионов рупий. Вскоре после этого Шах Джахан заболел, и биджапурцы, предвидя наступление беспорядков в Могольском государстве, отказались отдать Паренду.

Политика в отношении Средней Азии. Балх и Бадахшан считались наследством Бабура, они находились на пути в Самарканд, столицу Тимура, где Ба-бур одерживал свои первые победы и испытал превратности судьбы. До сих пор Моголы были заняты войнами в Северной Индии и в Декане. После того как в 1635 году дела в Декане были улажены, Шах Джахан счел возможным попытаться завоевать наследие Бабура. Назар Мухаммед, неспособный правитель Балха и Бадахшана, плохо повел дела своего государства, и во многих местах вспыхнули восстания. Даже его сын Абд-ул-Азиз выступил против него. Опасаясь за свое положение, он пригласил Шах Джахана помочь ему. Могольская армия, возглавляемая принцем Мурадом, выступила в 1646 году для того, чтобы воспользоваться смутой. Она заняла Бадахшан и Балх. Назар Мухаммед в страхе бежал в Исфаган. Но Мурад горел желанием покинуть чуждые ему земли Средней Азии; оставив свою армию, он возвратился в Дели. Вместо него был послан Аурангзеб вместе с Али Мардан-ханом – персом, который сдал Моголам Кандагар. Абд-ул-Азиз продолжал оказывать сопротивление Моголам и мешал укреплению их власти. Моголы не смогли подчинить неуловимых узбеков, которые перешли Аму-Дарью и нападали на могольские аванпосты. В конце концов падишах решил оставить Балх, и крепость была передана людям Назар Мухаммеда в октябре 1647 года.

Основная причина неудачи похода на Балх заключалась в том, что могольской знати не нравилось служить в отдаленной и негостеприимной стране. Она слишком привыкла к жизни в роскоши и безделье, чтобы суровая Средняя Азия пришлась ей по вкусу. Могольских вельмож называли «бледнолицыми людьми в муслиновых юбках». Более того, они не могли привлечь симпатии местного населения. Этот поход обошелся индийской казне в 40 миллионов рупий, а в результате не было завоевано ни пяди земли.

Отношения с Персией. В 1629 году умер Шах Аббас I. Ему наследовал Шах Сефи. Сафдар-хан – могольский посланник в Персии – сообщил своему повелителю, что Персия подвергалась нападениям турков, а также набегам узбеков и астраханцев. Чтобы проверить эти сведения, в Персию был отправлен другой посол под предлогом передачи шаху уверений в дружественном отношении к нему со стороны Делийской империи. Али Мардаи-хан, персидский губернатор Кандагара, был не в ладах со своим сувереном. Его убедили сдать Кандагар Моголам, за что он получил высокий пост у Моголов. Персы попытались возвратить крепость, но были отбиты. К счастью для Моголов, Шах Сефи был занят войной против Мурада IV, «воинственного султана Турции», а когда мир между Персией и Турцией был заключен, положение Моголов в Кандагаре уже упрочилось.

Шах Сефи умер в 1642 году. Его преемник Аббас II был еще мальчик; и в Персии началась смута, как правило, неизбежная во время регентства. Однако неудача Моголов во время Балхобадахшанского похода уронила их престиж и придала персам храбрости. Когда Шах Аббас II достиг совершеннолетия, он в строгой тайне осуществил подготовку к войне. Кандагар был осажден персами в декабре 1648 года и захвачен в феврале 1649 года. Моголы потерпели поражение из-за недостаточной бдительности, а также из-за промедления в посылке подкреплений.

1 В русских источниках упоминается о посланце Бабура в Москву. В 1613 – 1645 годах индийские купцы поселились на берегах Волги. В 1625 году в Астрахани было построено индийское подворье. В 1695 году Индию посетил русский торговый гость.

Но престиж Моголов требовал, чтобы Кандагар снова был завоеван. В результате первого похода, которым руководили Аурангзеб и Саадулла-хан, пятидесятитысячная могольская армия подошла к Кандагару в мае 1649 года. Крепость была обложена со всех сторон, но отсутствие больших пушек делало ее штурм невозможным. Хотя в решительном сражении, которое произошло в 24 милях к юго-западу от Кандагара, Моголы одержали полную победу над персидской армией, им все же пришлось снять осаду. Персидская артиллерия была намного лучше могольской, а персидский военачальник Михраб-хан был исключительно способным человеком.

В 1652 году Аурангзеб и Саадулла-хан предприняли вторую попытку овладеть Кандагаром. Повторилась история первой осады. Индийские пушкари не могли разрушить крепостных стен, осаду снова пришлось снять. Третья попытка была предпринята в апреле 1653 года. На этот раз могольскими войсками командовал Дара Шукох. Он добился некоторого успеха в предварительных операциях, но в конце концов должен был признать свою неудачу. Огнестрельное оружие моголов уступало оружию персов, и это, по существу, было главной причиной их неудач. Три осады стоили Моголам более 100 миллионов рупий. Их неудача подорвала престиж Моголов и соответственно подняла военный престиж Персии. «В течение ряда лет после этого персидская угроза темной тучей висела над западной границей Индии».

Война за престол (1657 – 1660 гг.). 6 сентября 1657 года Шах Джахан внезапно заболел. В истории Тимуридов борьба за престолонаследие была, скорее, правилом, чем исключением. Но война за престол между сыновьями Шах Джахана была более кровопролитной, чем прошлые войны, поскольку на этот раз соперники имели почти равные силы, «ибо каждый из них был окружен толпой сторонников, достойной падишаха». Дара, старший из сыновей Шах Джахана, был наместником в Аллахабаде, Пенджабе и Мультане, которыми он управлял через своего рода заместителей. В его распоряжении находилось сорок тысяч всадников, и он занимал положение, почти равное положению правителя, поскольку отец избрал его своим наследником. Шах Джахан очень любил его, и, видимо, поэтому Дара «совсем не приобрел опыта в делах войны и управления, он совсем не научился судить о людях на основании суровой проверки их в опасностях и трудностях, он потерял контакт с действующей армией». Шуджа, второй сын Шах Джахана, в течение семнадцати лет был наместником Бенгалии. Ленивый по природе, он мог иногда проявить большую энергию, но не был способен на длительные усилия. Третий сын, Аурангзеб, был наиболее приспособленным из братьев в этой их борьбе за существование. Хладнокровный, расчетливый, опытный, умеющий вести интриги, он считался среди придворных наиболее сильным из сыновей Шах Джахана и наиболее вероятным победителем в борьбе. Пылкий, ищущий удовольствий, неумный Мурад, самый младший из братьев, был наместником Гуджарата; безрассудная храбрость Мурада оказалась бессильной перед хитросплетениями Аурангзеба.

Получив известие о болезни Шах Джахаиа, три брата сначала объединились против Дары. Аурангзеб имел возможность действовать заодно с Мурадом. Шуджа находился очень далеко, и с ним нельзя было установить непосредственного сотрудничества. Было решено встретиться возле Агры. Целью этой встречи трех братьев считалось освобождение падишаха из-под ига Дары. Тем временем Дара стал укреплять свое положение. Он вел все государственные дела от имени падишаха. Мир Джумле и всем другим сановникам, которые находились в Декане, было приказано вернуться в Северную Индию. Намечались перемещения должностных лиц в провинциях.

В середине ноября 1657 года Шах Джахан почувствовал себя лучше. События, однако, развивались очень быстро. В декабре в Ахмедабаде Мурад объявил себя падишахом. В Бенгалии Шуджа также провозгласил себя пад::-шахом. В марте 1658 года Аурангзеб, закончив свои приготовления, вместе с Мир Джумлой, у которого была, превосходная артиллерия, выступил из Бурханпура, перешел Нарбаду, и возле Удджайна к немудрисоединился Мурад. Аурангзеб уже заключил с Мурадом торжественный договор, что в случае успеха Мурад получит Пенджаб, Афганистан, Кашмир и Синд и будет править этими провинциями в качестве независимого правителя.

Первая битва в этой междоусобной войне состоялась при Бахадурпуре, возле Бенареса, 14 февраля 1658 года. В ней армия Дары во главе с его сыном Сулейманом Шукохом и раджой Джай Сингхом, князем Амбара, разбила Шуд-жу. Раджа Джасвант Сингх, князь Джодхпура, и Касим-хан были посланы навстречу Аурангзебу и Мураду. Противники встретились у Дхармата, возле Удджайна, 15 апреля 1658 года. Армия Дары насчитывала более 35 тысяч человек и ровно столько же было войска у двух братьев. Но в лагере Дары не было единства: Касим-хан не оказывал никакой помощи Джасвант Сингху, а храбрый раджа Марвара (Амбара) не был хорошим военачальником. Аурангзеб одержал решительную победу, которую его сторонники, естественно, рассматривали как доброе предзнаменование. «Одним ударом он лишил Дару его огромного превосходства и поставил его на положение человека, равного себе или даже более слабого».

Наиболее крупное сражение в этой войне произошло, однако, при Саму-гархе, возле Агры. После победы при Дхармате Аурангзеб пересек Чамбал и встретился с армией падишаха, которой командовал сам Дара. Войска падишаха, участвовавшие в битве (29 мая 1658 г.), насчитывали 50 тысяч человек, но, за исключением отряда раджпутов и личных войск Дары, на них нельзя было положиться, а Халилулла-хан, один из главных эмиров, был уже подкуплен Аурангзебом. Ни одна победа, пожалуй, не была столь полной, и ни одно поражение не было, вероятно, более тяжелым. 10 тысяч сторонников Дары пало в этой битве, в числе убитых были высшие падишахские военачальники, среди которых поименно упоминаются 9 раджпутов и 19 мусульман. Эта битва действительно решила исход войны за престол.

Дальнейший ход событий был прост. После битвы при Самугархе Дара бежал в Пенджаб. Аурангзеб вошел в Агру, и с июня 1658 года начался период длительного заточения Шах Джахана. В том же месяце Аурангзеб заточил в крепость и Мурада; последний влачил свои дни в Гвалиоре, в декабре 1661 года он был обезглавлен.

После заточения Мурада Аурангзеб снова занялся борьбой с Дарой. Дара в течение некоторого времени пытался удерживать рубеж по реке Биас, но Аурангзебу удалось посеять семена раздора в его армии. Дара покинул Лахор, бежал в Мультан, а оттуда в Синд, а затем в Гуджарат. Узнав, что Шуджа продвинулся за пределы Аллахабада, он хотел быстро направиться к Агре. По пути он получил приглашение от Джасвапт Сингха, который обещал присоединиться к нему с ратхорами. Но Аурангзеб нанес Шудже полное поражение при Хаджве 5 января 1659 года и, то угрожая вторжением, то подавая надежды на повышение, привлек с помощью мирзы раджи Джай Сингха, князя Амбара, на свою сторону Джасвант Сингха. Произошла ожесточенная схватка; своим успехом в ней Аурангзеб был в значительной мере обязан радже Раджрупу и его горцам из Джамму. Привыкшие передвигаться в горах, они неожиданно обошли левый фланг Дары и напали на него с тыла (март 1659 г.). После этого поражения Дара бежал в Ахмедабад, а потом отступил в Синд, намереваясь бежать в Персию через Кандагар. Дара обратился с просьбой об убежище к Малик Дживану, белуджскому князю Дадара (возле перевала Болан), жизнь которого он однажды спас, и теперь рассчитывал на его преданность. Но неблагодарный князь предательски захватил Дару и передал его могольсюда властям. Дара был казнен 30 августа 1659 года.

Шуджа, в самом начале войны потерпевший поражение от Дары при Бахадурпуре, был разгромлен Аурангзебом при Хаджве. После этого его преследовали Мухаммед Султан, старший сын Аурангзеба, и Мир Джумла. Шудже, однако, удалось тайно склонить на свою сторону Мухаммеда Султана, и он предложил ему руку своей дочери Гульрух-бегум. Война продолжалась в Бенгалии, причем делийской армией командовал Мир Джумла. Силы Мир Джумлы продолжали возрастать. Танда, резиденция Шуджи, находилась под угрозой. Шудже пришлось покинуть Бенгалию; в мае 1660 года он и сорок его сторонников бежали в Аракан. Согласно сообщениям голландцев, он был убит там магхами в 1661 году.

Во время бенгальской кампании сын Аурангзеба Мухаммед Султан вернулся к отцу. Остаток своей жизни Мухаммеду Султану суждено было провести в заточении. Старший сын Дары, принц Сулейман Шукох, бежал в 1658 году к радже Сринагара в Гархвале. В 1660 году он был схвачен, а в 1662 году умерщвлен путем медленного отравления в Гвалиорской крепости. Шах Джахан оставался в строгом заточении в крепости Агры до самой смерти, последовавшей 22 января 1666 года. Обращение Аурангзеба со своим отцом «было не только грубым нарушением морали, оно выходило также за рамки обычаев того времени».

Оценка деятельности Шах Джахана. Шах Джахан не был ни великим человеком, ни великим правителем. Его деятельность в целом была успешной, несмотря на то, что она бесславно закончилась междоусобной войной 1657 – 1660 годов. Он вполне заслуженно пользовался репутацией справедливого и мягкого правителя. Он многое сделал для облегчения страданий народа во время страшного голода, который опустошил Декан и Гуджарат в 1630 – 1632 годах. Однако он, повидимому, не понимал глубоких пороков в системе управления и экономике своей империи. Бернье говорит, что в результате притеснения наместников провинций «крестьяне и ремесленники часто были лишены средств к жизни». Содержание огромного бюрократического аппарата и армии тяжелым бременем ложилось на народ, и это бремя становилось еще более тяжелым в результате предпринятого Шах Джаханом строительства великолепных сооружений. Хотя у налогоплательщика систематически отнимали все, что было возможно, армия неуклонно теряла свою боеспособность и престиж. Неудачи могольской армии в Средней Азии и Кандагаре были тревожными симптомами слабости, которая со всей очевидностью проявилась в XVIII веке.

В области религии правление Шах Джахана ознаменовалось началом реакции, которая особенно усилилась при Аурангзебе. Он восстановил налог на индусских паломников, прекратил постройку храмов и стал поощрять обращение в ислам. Повидимому, его нетерпимость в какой-то мере сдерживалась веротерпимостью его любимого сына Дары. Он был верным супругом и любящим отцом, и высказывания некоторых европейских путешественников, чернящие его характер, вряд ли справедливы.

Управление при Джахангире и Шах Джахане. Смит следующим образом оценивает систему управления при Джахангире: «Правление не было хорошим. Каждый наместник мог делать все, что ему заблагорассудится, а для обуздания преступников полагались на беспощадную жестокость». Смит отвергает также свидетельство Мануччи, итальянского путешественника, о том, что Шах Джахан правил своей империей «самым совершенным образом», и принимает свидетельство Бернье, на основании которого утверждает, что страна управлялась плохо. Едва ли можно сомневаться в том, что беспечность Джахангира была одной из причин неэффективности системы мансабдари, но ШахДжахан, способный и властный, провел решительную ее реорганизацию. По словам Морленда, хотя личные качества наместников и результаты их деятельности были неодинаковы, сама система управления являлась, по существу, единой, в ней было больше единообразия, чем различий.

В одном отношении, однако, отступление от системы Акбара очевидно. В области земельного налогообложения, «как об этом свидетельствуют распоряжения, изданные на восьмом году правления Аурангзеба, лица, устанавливавшие налог, требовали определенную общую сумму каждый годи применяли методы сбора налога, сложившиеся при Акбаре, только тогда, когда деревня или более крупная административная единица отказывалась уплатить эту сумму налога. Деревня в целом оказалась в более прямом подчинении у лиц, взимавших налог, а отдельные крестьяне – в большей зависимости от более сильных среди них. От лиц, устанавливавших налог, требовали все больше и больше, и налоговые поступления были увеличены в соответствии с новыми требованиями со стороны государства... Преемники Акбара настоятельно требовали максимально возможного расширения площади обрабатываемых земель и увеличили налог с одной трети до половины валового урожая».

Чиновники и владельцы пожалований больше всего боялись вызвать неудовольствие падишаха. В дни правления Джахангира и особенно при Шах Джахане приходилось серьезно считаться с надзором падишаха над административной деятельностью. Шах Джахан был добрым и мудрым правителем, который располагал большим числом способных сановников. Имеется много примеров, когда он смещал по требованию народа жестоких наместников, обиравших население. Было и другое препятствие на пути бюрократической тирании. Не надо забывать о том, что в те дни главная роль принадлежала общине, а не индивидууму. Коллективное противодействие общинников сборщикам налогов до сих пор является одной из традиций страны. «В 1616 году один таможенный чиновник в Сурате применил насилие в отношении видного индусского купца, в связи с чем все собрались, закрыли свои лавки и после общей жалобы губернатору покинули город, делая вид, будто они направлялись к имперскому двору в поисках справедливости. Добрым обращением и еще более добрыми обещаниями их удалось возвратить обратно». Таких примеров было множество. Помимо сильного общинного давления, мы должны также иметь в виду тот факт, что существовала система доверия, простиравшаяся на значительные территории и не зависевшая от политических границ и служившая ограничением для капризов и настроений отдельных лиц.

Большая часть земельного налога в Могольской империи попрежнему собиралась чиновниками государства. Уильям Хоукинс, первый англичанин, который получил право на сбор налогов в определенной местности, сообщает, что такого рода права не были постоянными. Новая практика была введена во время правления Джахангира. Она заключалась в предоставлении пожалований ал-тамга, которые могли быть аннулированы только властью падишаха и не могли быть отменены или условия их изменены по распоряжению должностных лиц в обычном порядке, как это имело место в отношении остальных пожалований. Шах Джахан, производя реорганизацию финансовой системы империи, установил, что следует сохранить достаточно большие территории в качестве источника дохода для казны. Практика пожалований прав на сбор налогов сохранялась в течение всего периода правления Аурангзеба, но к концу этого периода ее заменила практика раздачи на откуп права сбора земельного налога; это произошло тогда, когда падишах не мог более гарантировать спокойное пользование предоставленным пожалованием.